Эксперт: дипломатическая репутация Казахстана укрепилась благодаря многовекторной политике Токаева

Региональная архитектура Центральной Азии стремительно меняется: растёт самостоятельность государств, активизируются внешние партнёры, появляется новая дипломатическая динамика. На этом фоне Казахстан всё чаще называют единственной полностью состоявшейся "средней державой" региона. Политолог Адиль Сейфуллин проанализировал текущий баланс сил и оценил перспективы влияния Казахстана в Евразии, передает BAQ.KZ.

– Адиль, как, на ваш взгляд, изменился баланс сил в Центральной Азии за последние годы и насколько справедливо говорить о формировании "новых средних держав"?

– За последние пять–семь лет регион действительно стал более самостоятельным. Казахстан удерживает позицию экономического и логистического центра: его доля в совокупном ВВП региона составляет около 55–60%. Узбекистан после реформ 2016–2021 годов заметно усилил динамику и стал вторым по влиянию. Остальные государства развиваются по нишевой модели, опираясь на внешних партнёров.

Поэтому термин "средние державы" применим, но степень институциональной зрелости разная: Казахстан – уже сформированный самостоятельный актор, Узбекистан в процессе укрепления, остальные движутся точечными шагами.

– Какие критерии в мировой политике сегодня определяют статус средней державы. Это экономика, дипломатия или управленческое качество?

– Это всегда комбинация факторов: экономическая устойчивость, качество государственного управления, способность вести внешнюю политику, не ориентируясь только на один центр силы.

Если хотя бы один компонент ослаблен, статус становится декларативным. Настоящая средняя держава – это устойчивость институтов и предсказуемость решений.

– Можно ли считать, что Центральная Азия становится самостоятельным центром принятия решений?

– Регион уверенно движется в этом направлении. Уже появились устойчивые форматы координации:

"С5+1" с США, особенно активизировавшийся в 2023–2025 гг., "Центральная Азия + Япония" с 2004 года, "С5+Корея" — с 2007 года, расширенные форматы со странами ЕС; саммит "С5+Китай" в Сиане в 2023 году.

Все эти процессы показывают: регион начинают воспринимать не как объект влияния, а как самостоятельный субъект.

– В анализе Timesco Казахстан назван единственной страной региона, полностью соответствующей параметрам средней державы. Почему?

– Потому что Казахстан сочетает три ключевых качества. Это  экономическую устойчивость (ВВП по ППС — более 600 млрд долларов). Далее развитая инфраструктура и транзитный потенциал. И предсказуемая внешняя политика, основу которой прежде всего закладывает сам глава государства.

К этому добавляется наличие резервов и надёжный институциональный опыт. Всё вместе создаёт высокий уровень доверия со стороны партнёров.

– Какие факторы, как вы считаете, сыграли решающую роль – опять же экономика или реформы, международная репутация?

– Сработала именно комбинация. Экономическая база обеспечила независимость решений. Политические реформы, проводимые Президентом, усилили управляемость и открытость институтов.

Дипломатическая репутация Казахстана укрепилась благодаря последовательной многовекторной политике Касым-Жомарта Токаева. Каждый фактор усилил другой, отсюда и устойчивый эффект.

– Насколько многовекторная дипломатия остаётся эффективным инструментом в условиях мировой турбулентности?

– Её значение сохраняется, но смысл эволюционировал. Если 10–15 лет назад многовекторность была формулой, то сегодня Президент создаёт прагматичную модель, которая объединяет в себе несколько факторов: ориентация на конкретные проекты, диверсификация рынков, доступ к технологиям,расширение логистических коридоров.

Казахстан поддерживает рабочие отношения с США, Китаем, Европой, Турцией и странами Залива – это создаёт стратегический запас прочности.

– В долгосрочной перспективе может ли Казахстан стать паназиатским центром влияния, соединяющим интересы Востока и Запада?

– Такой потенциал есть. Наша страна – ключевой узел маршрутов "Запад–Восток" и "Север–Юг", обладает политической предсказуемостью и растущей технологической повесткой.

Но для устойчивого паназиатского влияния необходимо: углублять модернизацию экономики, увеличивать финансовую ёмкость, укреплять институты.

Эта задача среднесрочная, но направление движения выбрано верно.